Ещё недавно здесь были деревянные домики, окружённые садами. Фруктовые деревья и плодово-ягодные кустарники делали этот небольшой городской квартал весёлым и жизнерадостным в любое время года. Мне всегда нравилось окунуться в эту красочную карусель: сначала – в светло-зелёный и бело-розовый цвета весны, потом через насыщенный зелёный и разноцветный летние цвета – в жёлто-красно-багряный осенний. И, наконец, последний аккорд – снежно-белый цвет начала зимы, волшебный ларец, прячущий всю палитру красок до следующей весны.
...А сейчас дома снесли, то там то здесь были видны остатки фундамента, местами валялись брёвна и доски, годные разве что на дрова, большая часть фруктовых деревьев была сломана, кусты сирени, малины и смородины искорёжены. Раньше овражистость этого квартала только угадывалась; многолетние цветы, разновеликие кустарники, яблоневые и вишнёвые деревца хорошо скрывали неровность поверхности. Теперь же овраги были ясно видны. Они напоминали мне раны... Возможно, это ощущение возникло из-за красной глины, оказавшейся на поверхности.
Потом построили вокруг снесённого жилья высокий забор и оставили так до лучших времён. Теперь я не замедляла здесь шаг. И никакого желания заглянуть через забор не было. Да и на что смотреть? На развалины?..
И тут мне приснился необычный сон.
День – не солнечный, но и пасмурным назвать его нельзя. Я иду по улице. Вот и высокий забор, за которым когда-то был «радужный» (как я его про себя называла) квартал. Теперь там развалины. Одна уже мысль об этом приносит боль. Я ускоряю шаг. В сторону забора я не смотрю...
Есть такое понятие: боковое зрение. Смотреть не смотришь, а боковым зрением видишь всё, что находится справа и слева от тебя. А если видишь что-то необычное, включается внимание.
Вот и мой взгляд вдруг приковывается к забору. Что-то не так, как всегда! (так называемый «эффект новизны»). В тёмной бесконечности забора появилась непонятная светлая полоса. Издалека это похоже на продолговатое освещённое окно. Подхожу ближе и вижу: одна из досок в заборе отсутствует, а другая – покачивается на гвозде (хотя по логике доска должна быть неподвижной), через образовавшуюся щель пробивается свет.
...Никогда не была любопытной. А тут появилось необъяснимое желание посмотреть, что там и почему свет.
За забором оказалась ровная зелёная лужайка. Светило солнце. На траве паслась лошадь. Это была сине-зелёная лошадь удивительной красоты! Но удивлялась я потом, когда проснулась. А во сне я приняла сине-зелёную лошадь как норму. Просто очень красивую!
У сине-зелёной лошади были карие глаза, на ветру развивалась небесного цвета грива. Когда грива парила, она казалась светло-голубой, когда же спадала на шею лошади – казалась голубовато-зелёной, более светлой, чем сама лошадь. От лошади исходил голубоватый свет, но он был почему-то не холодный, а тёплый.
Ведь синий и голубой – это холодные цвета, в отличие от тёплых цветов: красного и жёлтого. Наверное, правильнее сказать, что «исходило сияние». Просто тогда, во времена моей юности, наяву я ещё не видела ауры, поэтому воспринимала то сияние как исходящий от лошади свет. Кстати, я только сейчас (набирая этот текст) поняла, что впервые увидела ауру живого существа во сне!
Нет, я не каталась на этой лошади. Не кормила её с ладошек хлебом, густо посыпанным солью, как бывало это в детстве (когда я приезжала «на молочко» в деревню).
Я просто стояла и любовалась. Сине-зелёная Лошадь чувствовала моё восхищение и продолжала пастись. По нежному шёлку травы шли мягкие волны, напоминающие рябь на воде. Сама трава была светло-зелёная с легкой синевой. (Такой бывает умытая первым весенним дождём майская трава). Далеко-далеко за рекой раскинулась радуга… Прозрачный воздух, казалось, звенел при движении Лошади. Время от времени Лошадь оглядывалась на меня. Наши глаза встречались, и тогда Сине-зелёная Лошадь тихо ржала. И я понимала: это не просто ржание. Это приглашение в другой мир...
Но я так и не решилась… У каждого человека есть цензор в душе. Мой «цензор» осуждал меня уже за то, что я заглянула за забор. О том, чтобы перебраться через «волшебное окно» не могло быть и речи.
Большинство окружающих считают меня серьёзным и несколько педантичным человеком… Но та Сине-зелёная лошадь сопровождает меня всю мою жизнь, и наедине с собой (иногда с друзьями) я могу позволить себе быть «иноходцем», человеком не от мира сего.
Год спустя мы переехали в другой район города. Только много лет спустя, я вновь оказалась здесь и поразилась переменам. Там, где когда-то были развалины, теперь раскинулась зелёная равнина. Место открытое. Далеко-далеко была река, но она только угадывалась. А над рекой стояла радуга. Как во сне! Только Сине-зелёной Лошади не было. Как жаль, что сине-зелёные лошади встречаются только во сне.
По китайскому гороскопу я родилась в год Лошади. Быть может поэтому, я и увидела во сне прекрасную сине-зелёную лошадь. С другой стороны, я с детства любила животных, и больше всего лошадей и собак. Собаки у нас были почти всегда: мои первые воспоминания о собаке относятся к полутора годам... А вот с лошадьми я общалась редко: только летом, когда приезжала на недельку в деревню к родственникам.
1) Было начало семидесятых XX века. Гороскопы были ещё не в моде. Скорее всего, я связала свой сон с годом Лошади позже. Но утверждать это с полной уверенностью, я не могу. Возможно, уже тогда я слышала краешком уха про китайский гороскоп.
2) Несколько лет назад я узнала, что родилась в Час собаки. Эта информация меня рассмешила и удивила. Почему именно в час собаки, а не кошки или барана, к которым я более равнодушна?! Может не зря мои любимые животные лошадь и собака?!